Странное дело, несмотря на откровенно антироссийскую риторику французских политиков, сотрудничеству в области энергетики и укреплению торговых связей это отнюдь не мешает, а как бы даже и наоборот.
Сейчас попробуем пояснить.
Как заявил в интервью коллегам из РИА Новости директор первого европейского департамента российского МИД Артём Студенников, только за первые девять месяцев прошлого года поставки российского СПГ во Францию увеличились более чем на 40%, и это при том, что уже по итогам предыдущего, 2022 года Россия стала вторым после Соединённых Штатов Америки поставщиком природного газа во Францию.
И как раз за счёт импорта российского СПГ.
Ну а в январе—сентябре 2023 года французские закупки из России превысили показатель аналогичного периода 2022 года ещё на 41%. И всё это, заметьте, в условиях, мягко говоря, серьёзного политического давления, связанного со всем, что имеет хоть какое-то отношение к России.
И ведь не сказать, что оно, это давление, хоть как-то снижается: не далее как в ноябре 2023 года Европарламент даже принял специальную резолюцию, в которой призвал запретить импорт российского СПГ в страны ЕС.
Но резолюции принимаются, а поставки только растут.
В принципе, всё объясняется довольно просто: европейцы вынуждены замещать выпавшие объёмы трубопроводного, причём не только российского, но и, допустим, североафриканского газа более дорогим американским СПГ, что, по словам Студенникова, дипломата опытного и оттого крайне осторожного в выражениях, «неизбежно негативно сказывается на экономических показателях и, как следствие, на благосостоянии граждан» (с). И в более осторожных словах надвигающуюся на Европу экономическую катастрофу, на мой вкус, никто бы, наверное, даже бы и не пробовал описать.
Ещё раз: всё очень просто.
Согласно данным, опубликованным Европейским статистическим агентством «Евростат», на закупки СПГ только в 2022 году французы потратили рекордную сумму в €32 млрд (если смотреть «разбивку», то у США французы купили газа на €16 млрд, у России — на €5,4 млрд, у Катара — €3,2 млрд, у Алжира — €2,4 млрд, Анголы — €1,4 млрд, у Норвегии — на €1,2 млрд).
При этом в физических объёмах газа было куплено даже меньше обычного, т. е. данный «рекорд» — это прежде всего вопрос цены.
Просто раньше Франция получала трубопроводный газ и с севера Африки — через Испанию (сейчас с этим есть некоторые, мягко говоря, проблемы), и из России — через очень успешно, надо отдать должное, барыжившую русским трубопроводным газом Германию. Сейчас эта французская благодать внезапно закончилась и в ожидаемой исторической перспективе вряд ли снова начнётся, даже если Германия снова запустит уцелевшую ветку «Северного потока — 2».
Да ещё и с атомной энергетикой ожидаются некоторые неурядицы: там у французов и так всё не очень просто, а тут ещё потеря ресурсной базы в Африке — за такие гроши уран им, наверное, вряд ли кто вызовется поставлять.
В общем, всё и так как-то немного грустно.
А тут ещё Байден со своим запретом: напомним, что в начале текущего месяца Белый дом приостановил выдачу разрешений на новые контракты по импорту СПГ. И тут сказать, что европейцы были обескуражены, — это ничего не сказать.
Да, всё правильно: решение очевидно носит предвыборный характер и оно скорее дипломатическое.
Однако Европа нервничает и, в общем-то, абсолютно правильно делает: там уже, в общем, начали потихоньку соображать, что заокеанского шерифа проблемы европейских туземцев в энергетике волнуют приблизительно так же, как проблемы американских индейцев. Причём проблемы американских индейцев волнуют даже немного больше, потому как они не лишены права в Америке хотя бы голосовать.
А вот европейцы повлиять на политику Белого дома не могут вообще примерно никак.
И если учесть, что Вашингтон фактически контролирует половину поставок СПГ в Европу (в прошлом году примерно 46%, по данным всё той же Еврокомиссии), то эту европейскую озабоченность надёжностью американских поставок вполне можно понять.
Словом, решение сделать ставку на американский СПГ оказалось несколько легкомысленным, и этого французский бизнес, в отличие от французских же политиков, просто не может не понимать.
Что же касается собственно американского «запрета», то он выглядит хоть и несколько неожиданно именно на этом этапе, но при этом вполне логично. И, разумеется, не с точки зрения «климатической повестки»: просто какой смысл вкладываться в продвижение своего стратегического продукта на угасающих рынках?
Ну а в том, что европейские, в том числе и французская, экономики именно угасают, за океаном, похоже, уже даже не сомневаются. Более того, активно этому способствуют, и это действительно похоже на двухпартийный консенсус.
Эдакий, извините, план Маршалла, только наоборот.
Кстати.
Именно это является причиной и некоторого охлаждения интереса среди не только американских, но и российских производителей СПГ. И сейчас поставки российского природного газа в Бельгию, Францию, Испанию осуществляются почти что исключительно в рамках долгосрочных защищённых контрактов: то есть биться за эти рынки мы, в общем, нельзя сказать, что сильно готовы.
А то, что наши продажи растут, говорит только о востребованности российского газа на европейских рынках и ни о чём ином.
Просто континентальной Европе — и даже легкомысленной Франции — очень нужен газ.
А мы, в свою очередь, просто расширяем свою СПГ-инфраструктуру, благодаря которой собираемся к 2030 году контролировать порядка 20% глобального рынка (сейчас мы контролируем около 8%).
И для этого надо нарастить выпуск СПГ с нынешних 33 млн до 100 млн т в год.
Задача весьма амбициозная (неслучайно в американском Госдепе была такая истерика по поводу только-только запускаемого «Арктик СПГ — 2»). Но она стоит перед отраслью вполне официально и не раз озвучена первыми лицами российского государства, людьми серьёзными и слов на ветер просто так не бросающими.
И вот тогда, если мы сможем эту амбициозную задачу реализовать, и Франции, легкомысленно сделавшей весьма сомнительную и рискованную ставку на американский СПГ, вполне возможно, тоже что-нибудь перепадёт.
Если, разумеется, Франции будет чем за это платить, а нам будет что этим покупателям продавать: СПГ, знаете ли, товар востребованный. А если учитывать, что эти рынки продолжают оставаться дефицитными, т. е. спрос на них очевидно превышает предложение, то не исключаем, что следующему поколению французских политиков придётся не бороться с русским газом. А биться за русский газ.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.